Его девиз - жениться надо только на русских женщинах

Я знаком с очень многими выдающимися шахматистами: и с патриархом Ботвинником, и больше всего - со Смысловым, поскольку был связан с его школой. Но в череде выдающихся шахматистов Лилиенталь занимает особое место.

Он не был чемпионом мира, но было время, когда он играл очень сильно. В 12-м чемпионате СССР в 1940-м году он стал впереди Ботвинника, Кереса и Смыслова, разделив первое место с Бондаревским. Уже из этого можно понять, насколько силен был Лилиенталь. Ему удавалось побеждать чемпионов мира: Капабланку, Ласкера.

Играть в шахматы Лилиенталь научился очень поздно - лет в 14-16. Сегодня сказали бы, что он бесперспективен, и никто с ним не стал бы заниматься.

Cудьба свела меня с ним поздно и неожиданно. Ранее я знал его заочно, а близко познакомился, встретив его в Архангельске. Это был 1972-й год. Тогда я еще занимался профессиональной инженерной деятельностью. Мы вели работы и несколько дней жили в гостинице "Двина". И вот вхожу я в эту гостиницу и вижу, как спускается по лестнице со второго этажа Лилиенталь со своей красавицей женой Женей или, как у нас её называли, Евгенией Михайловной. Она была красива необыкновенно. Из того типа русских женщин, у которых с годами красота не убывает. Я не знал её возраста на тот момент, поговаривали, что она старше его. У шахматистов, кстати, это часто встречается, когда жены старше мужей - у Василия Васильевича, например.

Так вот, они спускались. Я спросил: "Как вы сюда попали? Что вы здесь делаете?".
Он отвечает: "Ты понимаешь, я ушел на пенсию". Ему как раз 61 год был. "Как ты думаешь, смогу я жить на пенсию? Моя пенсия - 66 рублей."
Я чуть сразу не упал. Но быстро понял, откуда взялась эта сумма 66 рублей. Лилиенталь был инструктором в "Спартаке", а там 120 рублей оклад, то есть, половина от оклада - 60 рублей получается, и еще 10 процентов от оклада дается за выслугу лет.

Тогда Лилиенталь приезжал в Архангельск давать сеанс. Известно было, что он прихрамывал. И потому давать сеансы ему было крайне тяжело. В свое время в "Буревестнике" мы могли себе позволить устраивать сеансы. Но от Лилиенталя мы больше ждали лекций. Просили - расскажите лучше, как вы с Капабланкой, как с Ласкером играли?

Вот тогда в Архангельске я с ним и познакомился. А потом мы стали чаще общаться. В "Буревестнике" в свое время работал также Иосиф Давыдович Березин. Они были в хороших отношениях с Лилиенталем, и тот называл его "Йосенька". Смыслова называл "Васенька". Почему-то он меня не называл "Боренька", а говорил "Борис" - с ударением на первый слог.

В 1976-77 годах Лилиенталь уехал в Будапешт. Дело в том, что Янош Кадар (лидер коммунистов Венгрии) был потрясающим любителем шахмат. И сам сильно играл - на уровне кандидата в мастера. Я хорошо помню чемпионат СССР в доме железнодорожников, я там был арбитром. Кадар садился в ложу на 12-м ряду и наблюдал.

Они с Лилиенталем чуть ли не в одной школе учились. И узнав, что гроссмейстер плохо живет в СССР, Кадар забрал его к себе в Венгрию. Дали ему там квартиру и пенсию. В Будапеште Лилиенталь стал жить получше. Я у него бывал на той квартире. Он меня пригласил, я приехал. Квартирка небольшая... Евгения Михайловна была все так же красива. Но тогда у неё уже были психические расстройства, иногда могла засмеяться, иногда могла заплакать, происходили какие-то резкие переходы состояний. Тем не менее, они меня хорошо встречали.

Как я нашел его на той квартире? Дело в том, что в 1982-ом году проходил опен-турнир в Венгрии, и меня пригласили заместителем главного арбитра на этот турнир. Я взял с собой Сашу Кочиева и поехал на турнир. И в один из свободных дней меня повезли на озеро искусственное. Очень красивое и круглогодично теплое. Был такой шахматист итальянский - Татаи. Он играл в этом турнире. На машине тогда разъезжал, солидный. По сравнению со мной - капиталист, миллионер. Он и повез меня на озеро. И вот мы плаваем, и прямо в озере я встретил Лилиенталя, который тоже там плавал. Он меня увидел, узнал и пригласил к себе домой. Так я к нему и попал.

Чем запомнился Лилиенталь и что для меня в нем самое ценное? Я столь доброжелательных людей в своей жизни не видел. Он был со всеми добр. В человеке это крайне ценно, независимо от того, гроссмейстер ты или не гроссмейстер. Из него шла доброта. Этим он больше всего запомнился.

Через несколько лет я узнал, что Евгения Михайловна умерла. Это примерно год 1986-й по ощущениям. Точнее не могу сказать. Я ему позвонил, выразил соболезнования. Он поведал, что перед смертью она сказала, что он должен жениться на её подруге. Я, к сожалению, его вторую жену, Людмилу, не знал и не могу рассказать подробности. Они с ней прожили недолго.

А вот, помнится, в 1987-м году у меня в квартире раздается звонок.
Андрэ говорит: "Борис, срочно ко мне приезжай!"
Я даже перепугался: "Что случилось-то?"
"Ничего не случилось, мне нужен твой совет."
"А по телефону его нельзя дать?"
"Нет, нет, нужен твой совет."

Я приезжаю к нему. Он жил в доме на набережной. Я спрашиваю, что случилось?
"Сейчас ко мне придет невеста. Она была балериной раньше."
Это Оля, которая стала его женой. Она для него сделала очень много, с той точки зрения, что он прожил очень долгую жизнь. Ему было в тот момент 75 или 76.
Он сказал: "Ты должен посоветовать, жениться мне или не жениться?"
Я говорю: "Хорошо."

Достали бутылку вина. Пришла Оля. Выпили эту бутылку. Оля была очаровательна, великолепна! Честно говоря, я сам в нее влюбился. Она была значительно его моложе. В итоге я сказал Андрэ, что жениться надо обязательно.
Лилиенталь мне всегда говорил, что жениться надо только на русских женщинах. Самое лучшее в мире – это русские женщины. Этому девизу он непрерывно и следовал.

В дальнейшем мы с ним часто встречались в Москве. Потому что у Оли квартира была в Москве. И они жили - то в Москве, то в Будапеште. Летом они часто уезжали в Крым. Там, по-моему, у них тоже домик был небольшой.

Я его спрашивал, в чем секрет, как тебе удается поддерживать энергию? Потому что и в 2000-е годы после своего 90-летия он делал прекрасные шахматные анализы. Эти анализы печатались. Он открыл мне свой секрет - говорит, надо каждое утро идти в ванную, набирать ведро холодной воды и сверху на голову это ведро выливать. Потом набираешь второе и его тоже выливаешь. Если хватит сил на третье, то ты будешь жить 100 лет. Конечно, этот метод в целом известный: холодная вода и растирание. Есть еще и контрастный душ. Но он пользовался именно этой методой.

Было время, мне казалось, что его энергия начала угасать. В 2007-м или 2008-м году мы с ним встретились на мемориале Таля. Сидели, шептались. Он начал жаловаться, что память его стала ухудшаться. Я говорю, у многих её давно уж нет, а ты, напротив, нормально всё помнишь.

Конечно, он уже выглядел чуть хуже. Тем не менее, соображал очень неплохо. По-прежнему был доброжелателен. А тогда на мемориале угощали бутербродами и чаем. Он с удовольствием уминал эти бутерброды. Старая школа. В то же время он никогда не был полным, был довольно-таки сухой.

И когда я был в прошлом году в Москве, то прилетел туда 9 мая. Я ничего не знал о смерти Лилиенталя. Умер он 8 мая. 5 мая прошлого года ему исполнилось 99 лет. Через три дня после этого он умер. Такие совпадения... Смыслов тоже умер через 3 дня после своего дня рождения в 89 лет. Я сразу дозвонился до Оли, выразил ей свои соболезнования.

Конечно, на Лилиенталя повлияло то, что незадолго до смерти он упал и сломал кость. А иначе, я так думаю, он дожил бы до 100 лет. В прошлом году я сказал Оле, что когда будут ставить памятник - а памятник ставят по многим традициям, и не только еврейским, через год после смерти, то есть 8 мая этого года - сказал, что если буду жив, непременно приеду на открытие памятника. Поскольку очень любил Андрэ. А он меня любил, как сына, как и многих других.

Поэтому 4 мая я вылетаю в Будапешт, 5 мая мы отметим его столетие, а 8 мая я буду на открытии памятника. Кстати, я знаю, что Галина Львовна Дворкович, мама Аркадия, большая приятельница с Ольгой, и тоже будет на открытии памятника. Собирались и другие люди. Васюков говорил, что комиссия ветеранов РШФ имела отношение к этому мероприятию, хотел поехать. Но неожиданно выяснилось, что 2 мая начинается командный чемпионат Европы среди ветеранов, и он с командой улетает туда. Значит, его не будет.

Лилиенталь прожил длинную жизнь, и он, конечно, останется в шахматах как легенда.

Сейчас самым старшим среди известных гроссмейстеров стал Авербах.

Принял эстафету от Лилиенталя.

В этом году Юрий Львович свой день рождения отмечал в Америке, был там недалеко от меня. Всё приглашал меня приехать...











А за ним идет Глигорич.

В этом году я поздравлял его с днем рождения.
Он все время спрашивает меня, когда ты приедешь? Полон энергии партизан наш Глигорич.

Он пишет музыку. Когда я его поздравлял, Глигорич все обещал, что когда я приеду, то он мне даст много новой, разной музыки. Единственная его проблема - ноги.

 

Так что нам есть, с кого брать пример долголетия.

Борис Постовский. 2-го мая 2011 года. Москва.

---

Примечание редакции:
Полная версия интервью Бориса Постовского, посвященного многим актуальным вопросам современных шахмат, будет опубликована в ближайшее время.